14*. О. Л. КНИППЕР - А. П. ЧЕХОВУ

4-ое декабря

Москва

Я не знаю, что думать, дорогой мой! Ни одного письма, ни одной весточки о том, как ты доехал. Я не знаю, что думать. Каждый день жду, как дура, кругом все спрашивают, и я не знаю, что отвечать. Я волнуюсь. Неужели тебе жалко было полтинника на телеграмму! Я сейчас ни о чем толком и писать не могу. Уехал - как в воду канул.

...Вчера был бенефис Шаляпина. В газетах яд. Настоящего энтузиазма и не было, подъема (О бенефисе Ф. И. Шаляпина в «Русских ведомостях» 4 декабря 1902 г. сообщалось: «Публика множество раз вызывала г. Шаляпина и вообще очень тепло его принимала. Надо, однако, сказать, что стены Большого театра не раз бывали раньше свидетелями гораздо большего энтузиазма, виновником которого являлся тот же г. Шаляпин; очевидно, на этот раз настроению публики мешала подняться до такого апогея сама опера...» С такими же оговорками были напечатаны заметки в других газетах). Я жалею, что никто мне не сказал о существовании литераторских лож. Я бы могла пойти после спектакля, который рано кончился, а бенефис длился до двух. Маша сказала, что она приглашена и что на тебя рассчитывали, если бы ты был. А мне никто даже не намекнул. Почему это? Мне немножко обидно. Значит, если бы я была свободна, я бы все равно не могла пойти. А мне было жаль, что я не была в театре. Маша кутила со всей компанией у Тестова.

Ну, не хочется больше писать. Скучно.

Целую тебя, моего дорогого.

Твоя Оля