340*. О. Л. КНИППЕР - А. П. ЧЕХОВУ

19 апреля.

Петербург

Еще немножко, и мы увидимся, дорогой мой Антон! Думаешь ли ты приехать сюда денька хоть на два? Вчера видела у швейцара твое письмо к Конст. Серг. Чуть не схватила.

Ну, дуся, вчера Горький читал пьесу «Дачники». Что сказать?.. Тяжело, бесформенно, длинно, непонятно, хаотично. На всех лицах было уныние. Я старалась только, чтобы на моем не было видно тоски и скуки. Тебе я скажу, что это ужасно. Не чувствуешь ни жизни, ни людей, сплошная хлесткая ругань, проповедь. Мне было тяжело за Горького. Такое чувство, точно у льва гриву общипали. Не знаю, может быть, надо прочесть второй раз. Но общий голос, что это что-то ужасное и тоскливое и непонятное. Конст. Серг. в унынии жестоком. Говорит, что если пьеса такова, как он ее понял, то Горький не стал бы читать. Очевидно, тут что-то непонятное есть. О постановке ее в таком виде и речи не может быть. Так примитивно, так неумело все сделано, точно написал это какой-то Чадра. У меня голова была как в тисках. Горький ведь хорош, пока он самобытен, стихиен, пока он рушит. Положим, и тут он оплевывает интеллигенцию, но наивно как-то. И какие ото люди?! Во всяком случае это никакое художественное произведение. Присутствовала вся труппа, Мария Федор., конечно, со свитой из Пятницкого, Зиновия, какого-то студента. Куда эта пьеса слабее и нелепее «Мещан»! Есть отдельные места интересные, разговоры, но ведь из этого не слепишь пьесу (Убедительным опровержением этого отзыва явился спектакль Драматического театра В. Ф. Комиссаржевской (1904), в котором сама Комиссаржевская создала замечательный образ Варвары Михайловны. Петербургская постановка «Дачников» получила широкий общественный резонанс).

...Вообще я была удручена. Обедала потом с Лужски-ми и Вишневским у Донона. Все в ужасе, угнетены.

Третьего дня смотрела Савину в «Ольге Ранцевой». Была у нее за кулисами. Она мне подарила розу. Компли-ментить я не могла при всем желании. Не понимаю, как можно играть подобные пьесы. Знаешь, ведь это Марковича, переделка из романа (Драма Б. М. Маркевича «Ольга Ранцева» («Чад жизни») переделана из его романов «Перелом» и «Бездна». Еще в 1884 г. Чехов написал пародию на «Чад жизни» для журнала «Осколки», но, когда она была уже набрана, раздумал ее печатать и взял обратно).

Кружок Полонского приглашает нас в пятницу. Вчера перед чтением были у меня Амфитеатровы, посидели минут десять. Он говорил, что получил от тебя письмо и что ты на войну едешь. Ах ты мой воин, чудак ты мой золотой! (Ольга Леонардовна явно недооценивала серьезность этих намерений Чехова. В письме Л. В. Амфитеатрову от 13 апреля Чехов писал: «Если буду здоров, то в июле или в августе поеду на Дальний Восток не корреспондентом, а врачом. Мне кажется, что врач увидит больше, чем корреспондент». О том же Чехов писал в этот день и Б. Л. Лазаревскому). Ну, побегу гулять. Целую тебя, обнимаю, хочу видеть тебя, хочу приласкаться.

Твоя Оля