98. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВА - К. С. СТАНИСЛАВСКОМУ

(Год устанавливается по связи с предшествующим письмом).

1909 г.

Москва

Дорогой, любимый Константин Сергеевич, не могу Вам передать, как глубоко тронуло меня Ваше письмо и Ваши нежные цветы, и так как мои глаза еще не совсем высохли после этой ночи, то они вновь поплакали, и если бы Вы были сейчас здесь, я бы стала перед Вами на колени и от всей души попросила у Вас прощения за все неприятные тяжелые минуты, которые я Вам доставляю своим полнейшим неумением работать, своим беспорядочным нутром, всем тем, что мне самой так мешает жить. И за какую-то одну мало-мальски приличную репетицию Вы мне прощаете так легко всю нудную работу и возню со мной, - на это способны только Вы, так безгранично и так чисто, искренно преданный искусству.

Наталья Петровна - О. Л. Книппер-Чехова

Я сейчас переживаю действительно тяжелые минуты, но не думайте, что это так, вдруг, оттого что не удается Наталья Петровна. Я уже давно прислушиваюсь к себе на сцене, и лучше это делать слишком рано, чем слишком поздно. Не думайте, что это малодушие опять-таки. Вероятно, это прислушивание к себе мешает верить в себя, мешает всецело отдаваться работе. Зачем Вы мне пишете о моем таланте? У меня его нет, есть, вероятно, способности и некоторое, как Вы говорите, сценическое обаяние, и благодаря тому, что все эти годы Вы и Владимир Иванович работали со мной, из меня вышла, может быть, приличная актриса. Поверьте мне, я говорю вполне искренно. Играть на сцене и чувствовать всегда, что я даю часть того, что хотела бы дать, или, что еще ужаснее, совсем не то, что хотела бы дать, - это страшно подчас. Все это, конечно, обостряется благодаря тому, что играешь одну роль в два, три года, и кажется, что вся жизнь зависит от этой роли, тем более у меня, у которой нет жизни вне театра, а жизнь в театре тускнеет - вот и приходишь к некоторым выводам. Конечно, я сейчас употреблю все свои усилия, чтобы насколько возможно овладеть ролью и сыграть, чтоб не очень стыдно было Художественному театру. Не знаю, как это удастся; я сейчас вроде Нины Заречной: «Не знаю, что делать с руками, не умею стоять на сцене, не владею голосом. Вы не понимаете того состояния, когда чувствуешь, что играешь ужасно».

Не знаю, как Вас благодарить за Ваше глубоко трогательное письмо. Мне хочется сыграть Наталью Петровну так, чтобы не стыдно было перед Вами. В тяжелые минуты буду перечитывать Ваше письмо. Простите меня за все, и спасибо Вам за все.

О. Книппер