280. О. Л. КНИППЕР - А. П. ЧЕХОВУ

24-ое ноября.

Москва

...Вчера я целый день была в театре, только обедала дома. Репетировали 2-ой акт. Повторяли сценку с прохожим и со звуком (Во втором акте «Вишневого сада»: «Все сидят, задумались. Тишина. Слышно только, как тихо бормочет Фирс. Вдруг раздается отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Любовь Андреевна. Это что? Лопахин. Не знаю. Где-нибудь далеко в шахтах сорвалась бадья. Но где-нибудь очень далеко»). Хорошо это будет. Я нашла смех для Раневской. Конст. Серг. велел заниматься мне дома непременно в изящном платье, чтобы я привыкла чувствовать себя хоть приблизительно шикарной женщиной. Я взяла платье из «Мечтов» и буду в нем работать. По технике это адски трудная роль. Спасибо, милый мой супруг. Задал ты мне задачу. У меня теперь ни минуты покоя. Можешь меня ревновать к Раневской. Я только ее одну и знаю теперь.

Знаешь, какой вчера днем вышел скандал в университете? Заседание не состоялось. Студентам дали слишком мало билетов, они столпились, выломали двери в актовую залу, заняли все места и не пустили публику. Как тебе это понравится? Так все и разошлись, и участвующие и публика. Послушаем сегодня, что из этого выйдет. Все-таки безобразие. Может быть, тут другие причины были. Но факт небывалый. Владимир Иванович приехал во фраке и доложил нам о случившемся во время репетиции.

Вечером на «Дяде Ване» была Ермолова. Играли со смаком, вызывали много, и Ермолова была в восторге. Я ужасно заволновалась в 1-м акте, когда сажусь за чайный стол, попала глазами прямо в глаза Ермоловой, сидевшей во 2-м ряду. У меня от этого сюрприза коленки задрожали. Я волновалась весь спектакль.

Обедали у нас Иван Павл. и Бунин. Потом был Сулержицкий, я с ним славно поболтала. Он жаждет тебя видеть. Качалов читал ему роль, и он в диком восторге от Трофимова и хочет с тобой поговорить. Говорили о Горьком, о том, кто его окружает. Я люблю Сулера. Он какой-то особнячок, свежий, сам по себе. Мне легко с ним.

Жена Чирикова уезжает в Нижний, служить в театре. Я за нее рада. С нее сняли опалу. Ведь у нее было какое-то недоразумение .по поводу одного стихотворения якобы нелегального, которое она прочла. Теперь успокоится и с детьми опять будет.

Сегодня нет репетиции, и вечером я свободна. ...