«Воздух родины...»

Воздух родины - самый здоровый воздух. 
Жаль, что я не богатый человек и живу только на заработок, 
а то бы я непременно купил себе в Таганроге домишко, 
поближе к морю, чтобы было где погреться в старости. 

Из письма А. П. Чехова от 21 марта 1885 г.

 Для меня, как для уроженца Таганрога, было бы лучше всего жить в Таганроге, ибо дым отечества нам сладок и приятен... 

Из письма Л. П. Чехова от 15 апреля 1897 г.

В невозвратное прошлое, отделенное от нас более чем столетием, ушло то время, когда в Таганроге жил Антон Павлович Чехов. Приметы,детали той далекой жизни все более и более меркнут, и нам все труднее и труднее, сопоставляя век нынешний и век минувший, находить черты и свидетельства того быта и той атмосферы, в которой жили ушедшие поколения. И все-таки попытаемся приблизить к нам прошлое, чтобы представить себе провинциальный русский город середины XIX века, расположенный на юге Российской империи,- город Таганрог, в котором в 1860 году родился великий русский писатель и в котором прошла почти половина его жизни.

Таганрога я не миную

Таганрог накануне переезда сюда из Воронежской губернии в 1844 году семьи Егора Михайловича Чехова, деда Антона Павловича, считался крупным торговым портом на берегу Азовского моря. Удобство географического положения, близость богатых, плодородных районов, отсутствие конкуренции со стороны молодых тогда еще городов Ростова, Одессы, Мариуполя обеспечили ему значительную известность на юге Российского государства. Его порт вел оживленную торговлю со многими иностранными державами: русские товары шли в Константинополь, Афины, Ливорно, Триест, Марсель, Лондон.

* Греческая улица. Фото конца XIX в.

В свою очередь через Таганрог ввозилось в Россию свыше сорока процентов товаров, проходивших через южно-русские порты. Город снабжал юг и среднюю полосу редкостными колониальными товарами: лимонами, апельсинами, орехами, маслинами, прованским маслом.

* Таганрогский маяк. Фото конца XIX в

В таганрогской гавани круглый год теснились русские и иностранные грузовые пароходы и парусные суда, рейд представлял сплошной лес мачт, пакгаузы на набережной были до отказа забиты бочками с заграничным вином и ящиками со всевозможными фруктами. Таможня работала днем и ночью. Бесконечной вереницей тянулись к гавани и от нее груженые подводы. Только в месяцы осенней распутицы затихал ненадолго город. С наступлением зимы снова все пробуждалось, снова тянулись подводы по замерзшим, заснеженным дорогам, а в гавани росли и росли горы из мешков, ящиков, все это закрывалось огромными полотнищами и хранилось до начала навигации.

* Площадь Старого базара. Фото конца XIX в

В разгар навигации жизнь в Таганроге била ключом. У кофеен собирались толпы моряков из самых разных стран, торговавших в то время с Россией. «Все они в своих национальных костюмах оживленно беседовали каждый на своем языке, производя впечатление какого-то маленького международного уголка в русском городе, - писал впоследствии старший брат Антона Павловича Александр Чехов, который оставил нам яркие воспоминания о городе их детства. - Иностранные парусники приходили из Турции, из греческого архипелага и даже из Италии. Можно было пройти по берегу добрую четверть версты и все читать на кормах надписи: «Агиос Николаос», «Агиос Гераеимос», «Софья Мавлуди-багры», «Сан-Антонио» и ни одной русской». Современники называли в то время Таганрог колонией южной Европы, выславшей своих наиболее предприимчивых представителей на берега Азовского моря и мало интересующихся чем-либо другим, кроме «дела».

* Петровская улица. Фото конца XIX в

Каждого приезжающего в Таганрог в те годы поражала одна экзотическая особенность его - населенность иностранцами. Кого здесь только не было: греки, турки, французы, итальянцы, голландцы, немцы. Об этом разнообразии народонаселения свидетельствуют и старые названия улиц: Иерусалимская, Католическая, Греческая, Итальянский переулок. Недаром же один из современников назвал тогдашний Таганрог маленьким Эльдорадо. Его достопримечательностью было огромное количество всевозможных церквей - более десяти православных, римско-католическая и протестантская, синагога, часовни, один монастырь. Кроме этого - Успенский собор, Греческий собор... На шестьдесят тысяч жителей было около восьмидесяти трактиров, кабаков и питейных заведений, более трехсот магазинов и лавок, несколько банков...

* Таможня. Хлебные амбары. Фото середины XIX в

Писатель В. А. Слепцов, побывавший в Таганроге в 70-х годах XIX века, так описывает свои впечатления: «Таганрог - греческое царство. Немножко похож на Киев, только... здесь греки. Все греки: разносчики, попы, гимназисты, чиновники, мастеровые - греки. Даже вывески греческие. И я рад, что узнал еще одно иностранное слово, а именно: бани по-гречески - эмпорики трапеза. Контора - это трапеза. Они там в этой трапезе кушают своих должников. Мне понравилось. Еще понравилось, что город у самого моря, и даже из моего окна его хорошо видно».

* Общий вид пароходной пристани. Фото конца XIX в

Греки были самыми богатыми людьми в городе, а некоторые из них, такие, как Вальяно, Канделаки, Алфераки, Скараманга, Депальдо, - настоящими графами Монте-Кристо. Они владели крупными экспортными конторами, которые пользовались - и это было почти узаконено властями - услугами контрабандистов, флибустьеров.

* Петровская улица. Фото конца XIX в

О Марке Вальяно, например, ходили в городе слухи, будто он прячет контрабандные товары в каких-то подземельях близ гавани. Однажды, уже в бытность Чеховых в Таганроге, он переправил за границу чудовищную сумму - полтораста миллионов рублей. О Варваци говорили, что некогда он сам был пиратом и грабил купеческие корабли на Средиземном море. О Депальдо вообще рассказывали легенды: будто свое богатство он нажил на карандашах, которые ящиками выгружались в порту с иностранных пароходов, и будто внутри каждого карандаша вместо стержня лежала свернутая трубочкой фальшивая сторублевка...

* Церковь св. Михаила. Фото конца XIX в

Отцы города, имея многомиллионные состояния, которым могли позавидовать столичные сановники, значительную часть своих богатств расходовали на строительство роскошных особняков и церквей, на устройство грандиозных, поражающих воображение обывателя пирушек и на приобретение заграничных экипажей, на установку закупленных в Италии мраморных надгробий, на покупку целых библиотек с редкими старинными книгами или немыслимо дорогостоящих дамских туалетов.

* Дом общества призрения неимущих старцев. Фото конца XIX в

Предметом особой гордости хозяев-купцов была итальянская опера, которую они закупали на целый сезон и которая вносила необычайное оживление в тогдашнюю жизнь города. Для них на подмостках таганрогского театра пела знаменитая Паулина Лукка и произносили монологи из Шекспира великие актеры - итальянец Сальвини и негр Олдридж.

Полицейская улица. Дом купца Вальяно. Фото середины XIX в

Наличность миллионов в кармане, крупная торговля в Европе и мелкие сделки с совестью, по меткому замечанию Александра Чехова в его воспоминаниях, шли у этих господ рука об руку и друг другу не мешали...

* Петровская улица. Фото середины XIX в

Дешевизна товаров и рабочей силы приносила дельцам колоссальные прибыли. Прибыли - одним, слезы - другим. Для этих «других», за чей счет наживались Вальяно и Алфераки, да и свои купцы-лихоимцы, вроде Кобылина, Третьякова, строились в городе многочисленные кабаки и трактиры, землянки и полицейские будки, ночлежки и тюрьмы. Эти «другие»- портовые грузчики, бродяги-крестьяне, бежавшие от голода и побоев в поисках случайного заработка, мелкие лавочники -составляли основное население города и были лишены тех благ и привилегий, которыми пользовались хозяева. Улицы бедняков, а тем более окраины Таганрога представляли собой угнетающую картину. Не было ни мостовых, ни тротуаров, и жители, особенно весной и осенью, буквально утопали в грязи. В распутицу почта, не проехав и половины положенного пути, возвращалась обратно. Письмо от Таганрога до столицы, например, шло три недели... В большом ходу у горожан были кресало и трут для добывания огня. Не удивляли таганрожцев в определенные дни недели выкрики человека с веником на длинной палке: «В баню! В баню! В торговую баню!», извещающие о том, что в этот день топилась городская баня. Часто с колоколен всех таганрогских церквей разносился звон, призывающий к тушению пожаров, так как надеяться на пожарную команду было трудно: пока пожарный с бочкой съедет по спуску к морю и вернется, пожар может разрастись до угрожающих размеров. В порядке вещей были «обжорки» - грязные, нечистоплотные столовые для бедноты, вокруг которых бродили многочисленные свиньи и собаки, единственные санитары этих мест: объедки и очистки выбрасывались из «обжорок» без всякой церемонии прямо на улицу. Не удивляла обывателей и отвратительная вонь со дворов домишек, понастроенных на окраине у бывшей Петровской крепости, где жили мясники, которые, несмотря на наличие боен, предпочитали не тратить времени и забивали скот на месте.

* Дворцовый переулок. Фото конца XIX в

Выросший в провинции, Чехов на всю жизнь возненавидел провинцию, «отсасывающую у человека крылья». Но правда и то, что он любил родной город, которому был обязан своим рождением и который многое дал будущему писателю и как человеку и как гражданину.

* Купец М. А. Вальяно. Фото конца XIX в

От «любой Чухломы или Каширы» Таганрог отличался рядом особенностей, свойственных южному городу, да еще такому, который почти целый век находился в центре торгового мира России. Имея денежные мешки, хозяева жизни имели возможность оплачивать свои желания и прихоти: им хотелось шагать в ногу со временем, им нужны были образованные и культурные люди, обслуживающие их интересы. Денег на это не жалели...

* Купец М. Н. Алфераки. Фото конца XIX в

В 1806 году в Таганроге была открыта мужская гимназия, а вскоре на ее базе появилось уездное училище, имелось несколько церковноприходских школ. Таганрогская гимназия очень скоро стала авторитетным учебным заведением на юге России, дававшим солидное по тем временам образование и воспитание. В ней обучались, главным образом, дети дворян и купцов и совсем незначительная часть мещан и разночинцев. При гимназии имелись: библиотека, физический кабинет, метеорологическая станция, отправлявшая свои наблюдения в Академию наук.

* У пристани фелюг. Фото конца XIX в

В 1857 году небезызвестный Нестор Кукольник - писатель, драматург и действительный статский советник, обосновавшийся на жительством Таганроге в середине 50-х годов, - подал на имя министра народного просвещения

* Греческая церковь. Фото конца XIX в

А. С. Попова записку, в которой аргументированно обосновывал необходимость открыть университет в городе, являющемся центром торговой и культурной жизни обширнейшего края. Записка заинтересовала царя, и он собственноручно написал на ней: «Есть мысли весьма хорошие, но требуют ближайших соображений, чем и прошу заняться неотложно». Однако вопрос об университете остался лишь на бумаге...

* Греческий монастырь. Фото конца XIX в

Многие преподаватели таганрогской гимназии были выпускниками столичных университетов, по-настоящему интеллигентными людьми, несущими культуру в провинциальное общество, в молодежную среду.

* Католическая церковь. Фото конца XIX в

Среди учителей были французы, греки, итальянцы, обучавшие таганрож-цев иностранным языкам, музыке, танцам, обходительным манерам. Их охотно приглашали в дома состоятельных горожан - это считалось признаком хорошего тона.

* Лютеранская церковь. Фото конца XIX в

Музыкальная культура города была в те годы на высоте. Таганрожцы по праву называли себя истинными поклонниками и знатоками итальянской оперы. На подмостках таганрогского театра ставились «Трубадур» Верди, «Севильский цирюльник» Россини, «Лукреция Борджиа» Доницетти, «Пуритане» Беллини, оперетты Оффенбаха и многое другое. Полюбившиеся мелодии и арии распевались всеми, от мала до велика...

Петровская улица

С одной из итальянских трупп приехал на гастроли в Таганрог дирижер Гаэтано Молла, который буквально покорил таганрогскую публику своим искусством. После двух сезонов он остался здесь навсегда - обзавелся семьей, создал высокопрофессиональный симфонический оркестр и выступал с ним то в театре, то в городском саду.

* Таганрогский порт. Фото середины XIX в

О таганрогском театре и городском саде, где в основном и была сосредоточена культурная жизнь того времени, пойдет особо речь в книге, ибо с ними тесно связаны отрочество, юность Антона Павловича Чехова, как и с гимназией и с городской библиотекой. «Здоровый воздух» родины оказал благотворное влияние на формирование его творческой личности.