11*. О. Л. КНИППЕР-А. П. ЧЕХОВУ

3-ье декабря

Москва

Милый друг, Антон мой, вчера вечером не писала, потому что была с Машей в бане и раскисла. Пишу утром. Сегодня 21° - каково?

Сейчас была одна несчастная старуха, актриса, без места, жалко ее ужасно. Просит хоть что-нибудь сделать. Пущу подписку пока, потом постараюсь пристроить ее где-нибудь. Она такая чистенькая, говорит просто, без вычур, не клянчит. Хотела рассказать, что довело ее до такого состояния, но, говорит, боится расплакаться. Я ей велела завтра прийти. Она мне на прощание руку поцеловала. Как это ужасно!

Потом приходила барышня из Петербурга, хотела тебя видеть. Принесла отчет сестры Мейер, которая работает на Сахалине, куда она пошла под впечатлением книги Чехова о Сахалине (Петербургская медицинская сестра Е. К. Мейер уехала в 1896 г. на о. Сахалин для работы среди осужденных. В ее отчете, напечатанном в «Санкт-Петербургских ведомостях» 23 ноября 1902 г., говорится, что па это решение ее натолкнула книга Чехова «Остров Сахалин»: «Мое желание жить и работать среди осужденных, благодаря ей, приняло определенную форму и направление и остановилось на Сахалине, как на месте, представляющем каторгу по преимуществу». За шесть лет Е. К. Мейер создала на Сахалине работный дом, народный дом с читальней, бюро по приисканию работы поселенцам. Этой деятельности она отдала все свои силы и свое состояние). Вы чувствуете? Пожалуйста, прочти его. Эта Мейер, верно, удивительный человек. У нее только совершенно нет помощников, и она бы хотела познакомить публику с этим отчетом. Я думаю отправить его к Эфросу, не поместит ли он хоть выдержки, тем более что он уже восторженно писал об этой Мейер (Эфрос Николай Ефимович (1867 - 1923) - журналист, театральный критик. Один из первых историографов МХАТ. Он писал о Е. К. Мейер в статье «Случайные заметки» («Новости дня», 1902, 26 ноября) за подписью Али: «Обыкновенная средняя женщина, без каких-нибудь исполинских сил, потрясенная книгой А. П. Чехова о Сахалине, унесла туда свое любящее сердце, свою потребность снять с обреченных хоть часть бремени»). Ты ему напишешь? Или перешли отчет мне, и я сама съезжу к Эфросу. Так?

...Вчера репетировали 3-й акт, и Горький все торчит. По-моему, это стеснительно.

Милый мой, ты греешься на солнышке? Сидишь в садике? Не дождусь письма из Ялты. Странно - так долго не знать о тебе ничего... Как мне хочется обнять тебя! Дорогой мой, любовь моя, прощай.

Твоя собака