187. О. Л. КНИППЕР-А. П. ЧЕХОВУ

23-ье сент.

Москва

Дорогой мой, здравствуй.

Как спишь, как чувствуешь себя? Я все о тебе думаю и мысленно одеваю тебя, целую в плечико, командую за умыванием. А тебя нет. Я одна, и ты один.

Целую тебя нежно за твое нежное письмецо. Дорогой мой! Я плакала, когда читала. Тебе не надо было ехать провожать меня, дусик. Надо окрепнуть сначала, а потом уж разъезжать. Ведь это томительно - проводы на пристани. Тянется без конца, нудно, противно.

Тебе лучше теперь?

А я сегодня проснулась уже с чисто московским, сезонным ощущением: в голове неладно, что-то везде побаливает, какие-то ниточки,- потом привыкну к этому.

Вчера утром возилась по дому. Потом пошла в театр - там опять никакой репетиции, а возня с декорациями и повышенные нервы у режиссеров. Отдала каштаны и виноград Алексеевым, подушку Немировичу - очень все довольны. Потолкалась, поболтала и пошла к маме. Там слушала Володю, т. о. его пение. Он на днях уезжает (В. Л. Книппер готовился к карьере оперного певца. Он уезжал в Дрезден для занятий с проф. Рихардом Мюллером). Пришла Эля. Я посидела у Зины, у Анны Егоровны в кухне; про Ялту рассказывала, про тебя. Потом пошла с Элей по магазинам.

...Пришла домой, и сюрприз: прислано письмо от Лужского и роль Кальпурнии - жены Цезаря. Якобы репетирует теперь второй состав, и просят меня быть готовой играть в сезоне сию роль (Эту роль в «Юлии Цезаре» Ольге Леонардовне исполнять не пришлось). А играет ее Бутова, и, говорят, неважно. Ничего не понимаю. Поговорю сегодня.

Дома сидела, читала, потом мыла голову, пила чай, ела ветчину и сыр, а часов в 10 пришла Раевская и сидела до 12 1/2. Болтала, хохотала нервически и очень хотела, кажется, узнать, есть ли ей роль в твоей пьесе, но я помалкивала. Она, бедная, не очень даровита, но не чувствует этого и терзается и мучается, что пропадает даром, без работы. Ей бы лучше уйти от нас, право. Жалко ведь, когда слушаешь ее, а сказать нельзя ей правду.

Про гамаши я сама, дусик, решила, что пошлю, и уже выложила их. Как аппетит у тебя? Как настроение?

Ну, пришел Средин, хочет писать меня. Кончаю, будь здоров, целую, обнимаю тебя несчетно раз; и кукиши целую, и глаза твои чудесные.

Дусик мой, дорогой.

Твоя Оля