Т. П. Нефедова. Имя прилагательное как одно из средств выражения основной идеи рассказа А. П. Чехова «Анна на шее»

Во многих рассказах 90-х гг. А. П. Чехова звучит тема растлевающего воздействия капитала и проводится мысль о том, что праздное существование, самодовольное потребительство обедняют человека, губят его. В рассказе «Анна на шее» (9) А. П. Чехов показывает, как девушка из обедневшей учительской семьи, запуганная и робкая, гибнет, «сама становится хищницей и безраздельно сливается с этим столь чуждым и страшным ей поначалу миром» (Вердников Г. И. А. П. Чехов: Идейные и творческие искания. Л., 1970.).

Образ главной героини рассказа дан в развитии. В начале рассказа А. П. Чехов рисует картину социального неравенства в капиталистическом обществе: восемнадцатилетняя девушка из бедной семьи выходит замуж за пятидесятидвухлетнего богатого чиновника. Читатель сочувствует этой девушке, и сочувственное отношение создается прежде всего путем контрастной характеристики героев. Одним из языковых средств создания такой характеристики являются имена прилагательные. Знакомя читателя с Аней и ее мужем и с первых же строк рассказа противопоставляя Аню мужу, А. П. Чехов использует прием антитезы, построенной на прилагательных-антонимах: полном прилагательном в атрибутивной функции молодая и кратком прилагательном не молод: «...эту поездку в монастырь Модест Алексеич... затеял собственно для того, чтобы дать понять своей молодой жене, что и в браке он отдает первое место религии и нравственности. ...Модест Алексеич уже в чинах и не молод, и шумная свадьба могла бы, пожалуй, показаться не совсем приличной» (161).

Использование при характеристике Модеста Алексеича краткой формы прилагательного как формы чисто предикативной, а потому категоричной и обозначающей усиленный признак (Шведова Н. Ю. Полные и краткие формы имен прилагательных в составе сказуемого в современном русском языке//Уч. зап. МГУ. 1952. Вып. 150; Мясников Г. Ф. Стилистическое использование кратких и полных прилагательных в составе сказуемого//РЯШ. 1958. № 1.) , свидетельствует о желании автора рассказа подчеркнуть признак немолодости. Усилению этого признака способствует и использование на протяжении всего рассказа прилагательных-определений, указывающих на пожилой возраст Модеста Алексеича. Это прилагательные - идеографические синонимы немолодой («зрелого возраста, средних лет») [2, 455] (В квадратных скобках приводится номер тома и страницы Словаря русского языка в 4 т. (М., 1981-1984).), пожилой («начинающий стареть») [3, 235], старый («проживший много лет, достигший старости») [4, 252]. Каждое последующее прилагательное в данном синонимическом ряду указывает на признак немолодости в большей степени, чем предшествующее: «Скоро нашелся вот этот самый Модест Алексеич, не молодой и не красивый, но с деньгами» (163); «зачем, зачем она, такая милая, такая хорошая, выходит замуж за этого пожилаго, неинтересного господина?» (162); «она уже угадала инстинктом, что близость старого мужа нисколько не унижает ее...» (169). Неоднократно обращая внимание читателя на пожилой возраст Модеста Алексеича, А. П. Чехов тем самым подчеркивает молодость Ани, ее трагическое положение.

При описании внешности главной героини и ее мужа А. П. Чехов использует прием антитезы, построенной на прилагательных - контекстуальных антонимах. Внешность Анны в начале рассказа описывается одним прилагательным - милый («приятный на вид, привлекательный») [2, 270]. Прилагательное милый выражает качество, характеризующее героиню с положительной стороны, и поэтому вызывает к ней чувство симпатии. Прилагательному милый антонимична в рассказе целая группа прилагательных, характеризующих внешность Модеста Алексеича: «Скоро нашелся вот этот самый Модест Алексеич, не молодой и не красивый, но с деньгами» (163); «...это был чиновник среднего роста, довольно полный, пухлый, очень сытый, с длинными бакенами и без усов, и его бритый, круглый, резко очерченный подбородок походил на пятку. Самое характерное в его лице было отсутствие усов, это свежевыбритое, голое место, которое постепенно переходило в жирные, дрожащие, как желе, щеки... Он улыбался своими маленькими глазками... Мягкие движения его пухлого тела пугали ее, ей было и страшно и гадко» (162).

Следует отметить, что в первоначальном варианте рассказа в описании внешности Модеста Алексеича прилагательных было меньше. Так, Модест Алексеич характеризовался не как «довольно полный, пухлый... сытый», а только как «довольно полный», голое место на лице переходило не в «жирные щеки», а просто в щеки (407). Этот факт говорит о том, что А. П. Чехов придавал большое значение прилагательным. И действительно, то чувство гадливости, которое возникало у Ани при виде Модеста Алексеича, возникает и у читателя. Создается же это чувство прежде всего за счет использования прилагательных, антонимичных прилагательному милый. Это и языковые антонимы (например, неинтересный в значении «некрасивый, непривлекательный») [2, 448], и контекстуальные. Большинство прилагательных, с помощью которых описана внешность Модеста Алексеича, употреблены в переносном значении и являются контекстуальными антонимами к прилагательному милый в том смысле, что называют качества, вызывающие отрицательные эмоции: откормленность, вздутость, мясистость тела чиновника. Это прилагательные пухлый (чиновник, тело) в значении «полный, располневший, излишне толстый» и в значении «округлый и мягкий, несколько вздутый» [3, 566], сытый (чиновник) в значении «упитанный, откормленный» [4, 328], жирный (щеки) в значении «мясистый, сочный» [1, 486], круглый (подбородок) в значении «напоминающий по форме круг, шар...» [2, 136]. Отпричастное прилагательное бритый употреблено в прямом значении: «со сбритыми волосами» [1, 116]. Само но себе словосочетание бритый, круглый подбородок не вызывает неприятных ассоциаций, но сравнение бритого и круглого подбородка с пяткой так конкретизирует степень округлости и гладкости подбородка, что вызывает у читателя чувство неприязни к Модесту Алексеичу.

Прилагательные полный, пухлый, сытый синонимичны друг другу. А. П. Чехову мало назвать Модеста Алексеича полным, т. е. «в меру толстым» [3, 265], он тут же уточняет, что Модест Алексеич пухлый, т. е. «излишне толстый» [3, 566], и, наконец, Чехов называет его сытым, т. е. «откормленным». Названные прилагательные - идеографические синонимы, они использованы для создания градации: каждое последующее прилагательное указывает на признак полноты в большей степени, чем предшествующее. Прилагательное сытый имеет разговорную стилистическую окраску [4, 328], являясь стилистическим синонимом к прилагательным полный и пухлый. Если исходить из того, что прилагательное сытый синонимично прилагательному откормленный, употребляющемуся преимущественно с названиями животных [2, 683], то станет ясно, что А. П. Чехов стремился уподобить Модеста Алексеича животному.

Внутри описанных выше контекстуальных антонимов к прилагательному милый есть свои контекстуальные антонимы, подчеркивающие непривлекательность Модеста Алексеича. С одной стороны, он - полный, пухлый, сытый, с жирными щеками, с другой - у него маленькие глазки. Словосочетание маленькие глазки несколько тавтологично, поскольку существительное глазки уже обозначает глаза маленького размера. Но это существительное вне контекста имеет и экспрессивный оттенок ласкательности, как и многие другие существительные с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Чехов же употреблением прилагательного маленький, во-первых, подчеркивает небольшой размер глаз, усиливает этот признак, а во-вторых, снимает коннотативное значение ласкательности: маленькие глазки на очень полном лице Модеста Алексеича вызывают у читателя неприятные ассоциации с откормленным животным.

Чувство неприязни к Модесту Алексеичу и сочувственное отношение к Ане формируются у читателя и при характеристике внутренних качеств героини и ее мужа. В этом случае также используются прилагательные - контекстуальные антонимы: милая, хорошая - нудный, скучный, неинтересный; «...зачем она, такая милая, такая хорошая, выходит замуж за этого пожилого, неинтересного господина?» (162) -«Отец и мальчики... как будто... осуждали ее за то, что она вышла из-за денег, за нелюбимого, нудного, скучного человека...» (165). Прилагательные нудный и скучный синонимичны друг другу и различаются оттенком в лексическом значении и стилистической окраской. Прилагательное нудный имеет разговорную стилистическую окраску с оттенком неодобрительности и более широкое лексическое значение, чем прилагательное скучный. «Нудный - разг. Докучающий чем-либо, вызывающий скуку, наводящий тоску» [2, 514]; скучный - «вызывающий скуку, неинтересный» [4, 127]. Употребление синонимических прилагательных говорит о стремлении А. П. Чехова актуализировать семантику данных прилагательных, чтобы ярче выразить неприязнь Ани к Модесту Алексеичу.

Во второй части рассказа, которая начинается с бала в дворянском собрании, чувство жалости, симпатии к Ане постепенно утрачивается у читателя, заменяясь антипатией. Аня становится настоящей дамой высшего общества, такой же хищницей, как и все остальные представители светского общества во главе с его сиятельством. Показывая образ Ани в развитии, постепенно формируя у читателя отрицательное отношение к ней, А. П. Чехов снова прибегает к приему антитезы, построенной на использовании прилагательных - контекстуальных антонимов. Сравним душевное состояние Ани в начале рассказа и в конце. Во время венчания и сразу после него Аню одолевают мрачные мысли, настроение подавленности не оставляет ее. Это тяжелое душевное состояние героини передается главным образом при помощи полных качественных прилагательных в предикативной функции: Аня «чувствовала себя виноватой, обманутой и смешной» (162). И далее А. П. Чехов дважды употребляет краткое прилагательное со значением качественного состояния несчастна. Употребление краткой формы прилагательного, обладающей большей категоричностью выражения признака по сравнению с полной, не оставляет у читателя сомнения в несчастье Ани. Повтором же краткого прилагательного усиливается мрачное душевное состояние героини: «О, как я несчастна! - думала она.- Зачем я так несчастна?» (163).

Однако состояние героини резко меняется начиная с бала в дворянском собрании. И эта перемена описывается с помощью качественных имен прилагательных в предикативной функции: Аня «шла гордая, самоуверенная... И в первый раз в жизни она чувствовала себя богатой и свободной» (168). Прилагательные гордая, самоуверенная, богатая, свободная передают состояние счастья, являясь контекстуальными антонимами к прилагательным несчастна, виноватая, смешная, характеризующим душевное состояние Ани в начале рассказа.

А. П. Чехов показывает в рассказе «Анна на шее», как душевная сытость обедняет героиню. Это прежде всего видно из отношения Ани к отцу. В начале рассказа, будучи несчастной, Аня понимает и несчастье близких ей людей - отца и братьев. Отправляясь после венчания на богомолье, «Аня видела, как ее отец побежал немножко за вагоном, пошатываясь и расплескивая свое вино, и какое у него было жалкое, доброе, виноватое лицо» (161). Но после успеха на балу Аня стала стесняться отца: «...ей уже было стыдно, что у нее такой бедный, такой обыкновенный отец...» (171). Качественные прилагательные жалкий, добрый, виноватый, с одной стороны, и бедный, обыкновенный - с другой, выражают противоположное отношение Ани к отцу в начале рассказа и в конце. Эти прилагательные использованы в роли однородных сказуемых. Каждое последующее прилагательное расширяет представление читателя об отношении Ани к отцу. Названные прилагательные - контекстуальные антонимы, на которых строится прием антитезы, помогающий А. П. Чехову показать постепенное слияние Ани с миром капитала. Бедность и обыкновенность отца Ани находятся в противоречии с ее светской жизнью. И одним из ярких языковых средств показа этого противоречия являются имена прилагательные - контекстуальные антонимы к прилагательным бедный, обыкновенный: «...ей уже было стыдно, что у нее такой бедный, такой обыкновенный отец...»; «Она уже поняла, что она создана исключительно для этой шумной, блестящей, смеющейся жизни» (171). Прилагательные шумный, блестящий, смеющийся являются однородными определениями, всесторонне характеризующими светскую жизнь Ани как богатую и веселую, несовместимую с бедностью и обыкновенностью отца. Обычно полные прилагательные в атрибутивной функции называют пассивный признак, а прилагательные шумный, блестящий и смеющийся, будучи словообразовательно связанными с глаголами шуметь, блестеть и смеяться, выражают активный признак, указывают на кипучую жизнь героини, на наполненность жизни радостными событиями.

В конце рассказа А. П. Чехов показывает безраздельное слияние Ани с миром капитала. Прием антитезы, построенной на контекстуальных антонимах-прилагательных, и здесь является одним из средств, выражающих идею автора. В начале рассказа Аня «чувствовала себя виноватой, обманутой и смешной...» (162). «О, как я несчастна!- думала она...» (163). В конце рассказа Аня приезжает домой с бала «радостная, пьяная, полная новых впечатлений...»; «Она стояла среди гостиной, изумленная, очарованная...» (172). Состояние героини рассказа, как печальное, так и радостное, описывается при помощи прилагательных - однородных сказуемых, которые детализируют это состояние, обрисовывают его полно и точно. Прилагательные радостная, пьяная, изумленная, очарованная эмоционально окрашены: передают состояние наивысшего торжества Ани. «С этого момента... жизнь души героини прекращается, и в этом - смысл повести» (Линков В. Я. Художественный мир прозы А. П. Чехова. М., 1982.) .

Таким образом, в рассказе «Анна на шее» широко использованы прилагательные - общеязыковые и контекстуальные антонимы, лежащие в основе антитезы, и прилагательные - идеографические синонимы, лежащие в основе градации. Эти прилагательные являются одним из ярких средств выражения основной идеи рассказа.